Автор: Марийян Галович
На этой неделе Европейская комиссия опубликовала свое видение построения ресурсоэффективной экономики в Европе. По мнению специалиста сети «Бенквоч» по вопросам ресурсоэффективности Марийяна Галовича (Marijan Galovic), предложенная зона охвата недостаточно широка.
Не секрет, что Европейский союз нередко строит амбициозные планы, но когда дело доходит до их реализации, все оказывается не так просто.
Во вторник Европейская комиссия опубликовала Стратегический план повышения ресурсоэффективности в котором изложены различные рекомендации по установлению в Европе ресурсоэффективной экономики, основанной на использовании возобновляемых источников энергии. Однако реальная ситуация прояснится в октябре, когда будут объявлены приоритеты распределения следующего бюджета ЕС (на 2014-2020 гг.).
Но сейчас речь пойдет о самом Стратегическом плане.
Его критиковали в частности, за повышенное внимание к потреблению материалов без учета прочих ресурсов, таких как земля и воды. Я много лет принимаю участие в кампаниях за переработку и снижение объемов мусора и повышение эффективности использования ресурсов, поэтому не скрою, что был рад увидеть, что в плане были намечены шаги в верном направлении.
Основной целью является переход к экономике, основанной на повторном использовании и переработке, и доведении уровня остаточных отходов до нуля. С практической точки зрения для этого необходимо заручиться государственным финансированием, в частности, финансированием ЕС, и направить средства на заводы по переработке мусора, а не на мусоросжигательные заводы. Это амбициозная цель, но она вполне достижима, и именно об этом участники сети «Бенквоч» говорят уже давно.
С другой стороны, хотя Европейская комиссия, судя по всему, наконец-то поняла то, о чем экологи говорили годами, она по-прежнему не признает, что для установленных до 2020 г. целей Европы по борьбе с изменениями климата необходимы более комплексные и радикальные меры.
Я считаю, что явная ориентация Стратегического плана на рынок демонстрирует крайне некритичное и недостаточное отношение к сложившейся ситуации в отношении климата и экономики. Точнее, она выводит на передний план инвестиционные банки и инновационные финансовые механизмы, которые являются по меньшей мере спорными.
В частности, ключевая роль отводится частно-государственным партнерствам (ЧГП) и Европейскому инвестиционному банку (ЕИБ). Как показывают наблюдения, ЧГП сложно назвать полезным инструментом для экосистем и сохранения природных ресурсов. Кроме того, ЧГП обычно ассоциируются с высокими затратами, низким переносом ответственности на частный сектор, сложности в осуществлении контрактов и недостаточным уровнем прозрачности (см. также исследование сети «Бенквоч» по частно-государственным партнерствам в Центральной и Восточной Европе.)
Что касается ЕИБ, я не единственный, кто ставит под сомнение его способность в продвижении коммунальных мер по переработке отходов и экосистемных услуг. Банк специализируется на крупных – зачастую инфраструктурных – проектах стоимостью свыше 25 млн. евро, которые имеют мало общего с инвестициями, описанными в Стратегическом плане.
Разумеется, Стратегический план повышения ресуроэффективности является шагом в верном направлении, но он должен отображать более комплексный и масштабный подход, в котором слово «зеленая» было бы более тесно связано со словом «экономика».
Изображение предоставлено Jennifer Miller – CC 2.0 licence
Never miss an update
We expose the risks of international public finance and bring critical updates from the ground – straight to your inbox.
